Редкие минералы благородных металлов в коллекции Горного музея: новые данные

Введение

Норильское рудное поле является уникальным геологическим и горнопромышленным объектом, в том числе и как крупнейшее месторождение палладия на Земле. Целый ряд монографий и множество статей посвящены как геологии этого района [1], так и минералогии различных типов его руд [2, 3]. Благороднометальная минерализация сосредоточена в сульфидных медно-никелевых рудах. Главными рудными минералами в них являются пирротин, халькопирит, пентландит, кубанит, талнахит, моихукит, магнетит, а также другие сульфидные минералы – борнит, халькозин, ковеллин, хизлевудит, миллерит, годлевскит [4]. Наряду с палладием, норильские руды богаты платиной, золотом и серебром: соотношение содержаний Ag : Au : Pd : Pt оценивается, как 20-40 : 1 : 20-50 : 5-15 [5]. Большая часть благородных металлов в норильских сульфидных рудах представлена собственными минералами, меньшая – рассеяна в сульфидах (Pd и Ag в пентландите и т.п.) [5, 6].

Норильские руды, содержащие благородные металлы, широко представлены в коллекциях Горного музея, в частности, в минералогическом собрании, которое на данный момент насчитывает более 51 000 экспонатов, отражающих разнообразие природных форм 2222 минеральных видов. Подавляющая часть этих образцов поступила в Горный музей достаточно давно (во второй половине XX в.) и нуждается в исследовании на современном уровне для критического анализа и уточнения описаний. При этом уникальные музейные образцы не могут быть разрушены или как-либо повреждены, что накладывает существенные ограничения на выбор аналитических методов. Решением этой проблемы может стать использование различных технологий электронной микроскопии и микроанализа. С внедрением высокоточных методов композиционного контраста и локального микроанализа минералов появилась возможность исследовать рудные агрегаты сложного строения и генезиса [7, 8]. Методика использования различных режимов контраста изображения и рентгеновского микроанализа позволяет получать экспресс-информацию о составе, формах выделения и неоднородности минералов [9]. Для детального исследования были выбраны четыре образца (аншлифы) сульфидных руд из Октябрьского и Талнахского месторождений Норильского рудного района, переданные в Горный музей в 1976-1983 гг. (см. таблицу). В коллекции Горного музея «Систематическая минералогия» они представляют следующие редкие минералы: урванцевит (МГС 1176/1), талфенисит (МГС 1128/1), путоранит (МГС 1289/1), соболевскит (МГС 1357/1).

Информация о музейных предметах (аншлифах) сульфидных руд Норильского рудного района*

*Приведены данные из книги первичной регистрации отдела минералогии.

Методология

Поскольку образцы представляют собой музейные предметы и разрушение их крайне нежелательно, методы исследований были ограничены оптической и растровой электронной микроскопией и рентгеновским микроанализом на имеющихся полированных поверхностях аншлифов. Исследования проводились в Санкт-Петербургском горном университете на кафедре минералогии, кристаллографии и петрографии (оптическая микроскопия) с привлечением лабораторной базы Центра коллективного пользования (электронная микроскопия и микроанализ).

Предварительно все аншлифы были детально изучены в отраженном свете (исследовательский оптический микроскоп Leica DM 2700). Исследование показало, что руды сложены в основном пирротином, халькопиритом, кубанитом, пентландитом, галенитом, сфалеритом и магнетитом, наряду с которыми присутствует большое количество зерен минералов, предварительно отнесенных к благороднометалльным. Многие из этих минералов не диагностируются под оптическим микроскопом из-за малого размера выделений (десятки – первые сотни микрометра), сложного характера срастаний и слабой контрастности оптических свойств. Участки аншлифов с такими минералами были выбраны для детального исследования под электронным микроскопом.

Так как исследуемые образцы являются непроводящими материалами, было выполнено напыление аншлифов тонким слоем углерода (не более 15 нм). Напыление осуществлялось с помощью вакуумного поста JEE-420 (Jeol, Япония). Опыт предыдущих работ показал, что такой слой напыления не искажает морфологические особенности образца и безопасен для сохранности экспонатов при исследовании на растровых электронных микроскопах.

Изучение образцов методами растровой электронной микроскопии и рентгеновского микроанализа проводилось с использованием двух микроскопов (Jeol, Япония) с различными источниками эмиссии электронов: вольфрамовым катодом (JSM-6460LV) и катодом LaB₆ (JIB-4500) с полупроводниковыми детекторами фирмы OXFORD.

Актуальным является использование РЭМ «JSM-6460LV», обладающего рядом преимуществ: пятиосный моторизованный столик образов; полупроводниковый детектор от B до U, работающий при невысоких токах электронного пучка; режим низкого вакуума, позволяющий исследовать диэлектрические или плохо напыленные участки образца (микротрещины и поры); наличие высококонтрастных режимов SEI, COMPO, TOPO, Shadow, обеспечивающих экспресс анализ морфологии и неоднородности минералов в сложных агрегатах; одновременное площадное картирование и линейное сканирование в рентгеновских лучах по любой выборке элементов.

Двулучевая система JIB-4500 обеспечивает, помимо указанных характеристик, более высокое разрешение, так как используется катод с LaB₆, а большее рабочее расстояние (18 мм) дает более полный обзор образца. Использование ионной пушки (Ga) позволяет корректировать качество поверхности, снимая тонкий слой пленки окисления (10-15 нм).

Исследование химических особенностей образцов в точке (3 мкм) производилось с использованием EDS-спектрометра в диапазоне элементов от C до U. С помощью пакета программ фирмы OXFORD для анализа рентгеновского спектра, разрешения сложных наложений рентгеновских линий и введения поправок при количественных расчетах подобраны оптимальные условия измерения образцов и расчета их состава.

В зависимости от размера минеральных выделений варьировалось ускоряющее напряжение от 10 до 25 кВ, ток на образце составлял от 10^–10 до 10^–8 А. Наилучшее разрешение изображения достигалось за счет изменения указанных параметров и использования катода LaB₆ (помимо W-ка-тода). Рабочее расстояние соответствовало стандартному (10 мм для JSM-6460 и 18 мм для JIB-4500) для получения корректных результатов рентгеновского микроанализа.

Обсуждение

В результате исследования в изученных образцах выявлено более десяти минералов благородных металлов:

• минералы палладия – урванцевит, соболевскит, фрудит, котульскит, паоловит, сопчеит, кабриит;
• минералы платины – сперрилит, мончеит;
• минералы серебра – самородное серебро, гессит, аргентопентландит, сопчеит.

Распределены благороднометалльные минералы в руде крайне неравномерно, характерны их сложные срастания между собой и с главными сульфидными минералами (в первую очередь – галенитом, пентландитом и халькопиритом). Большинство минералов не были отмечены в имеющемся музейном описании в качестве отдельных единиц хранения. Вместе с тем не был обнаружен талфенисит в образце МГС 1128/1. Приведена краткая информация о каждом из обнаруженных минеральных видов и описание его выделений в изученных образцах. Теоретические формулы минералов даны по [10], обозначения минералов на фотографиях – согласно [11].

Самородное серебро Ag, Au

Наиболее распространенный минерал серебра во всех исследованных образцах. Представлен зернами неправильной формы, часто вытянутыми, размером от 30-50 до 150 мкм. Как правило, находится в галените или в срастаниях с ним; в ассоциации с галенитом и сфалеритом в халькопирите, а также в сложных срастаниях с гесситом (рис.1), мончеитом, котульскитом.

 

Между изученными образцами отмечены значительные вариации содержаний Ag и Au в составе самородного серебра, мас.%: Ag 52,95-100,00, Au 0-47,05. Чистое беспримесное серебро (близко к 100 мас.% Ag) встречено в сростках с галенитом и в галенит-сфалеритовых прожилках в пентландитовой руде (образец МГС 1357/1). В ассоциации с висмутидами палладия (соболевскитом, урванцевитом, фрудитом в образце МГС 1176/1) содержание Ag снижается до 78-88 %, а Au, соответственно, повышается до 12-22 %. Внутри прожилков гессита в галените МГС 1128/1 содержится 53-57 % Ag и 43-47 % Au (колебания состава хорошо заметны в изменении яркости на высококонтрастных BSE-изображениях, например, рис.1). В последнем случае в отраженном свете минерал приобретает отчетливый золотистый цвет; тем не менее, согласно существующим представлениям [12], все проанализированные твердые растворы относятся к самородному серебру.

Гессит Ag₂Te.

Один из распространенных теллуридов серебра [12]. Встречен в халькопиритовой руде, ассоциирует с галенитом, встречается в виде рассеянных включений размером 10-15 мкм. Представлен зернами округлой или вытянутой (овальной) формы размером 30-50 мкм. Помимо галенита, ассоциирует с самородным серебром (рис.1), мончеитом и котульскитом. Химический состав гессита, мас.%: Ag 61,46-64,52, Te 35,48-38,54, примесей не обнаружено.

Аргентопентландит AgFe₈S₈

Впервые выделен как отдельный минеральный вид в рудах Норильского района в 1977 г. [13], описывался также в месторождениях СССР,

Финляндии [14], Канады [15], Чехии [16] и других стран как обогащенный серебром пентландит либо отдельный минеральный вид. Аргентопентландит представлен пластинчатыми зернами и их агрегатами размером 100-150 мкм в халькопиритовой руде вблизи зерен галенита, а также зернами неправильной формы размером 20-30 мкм в пентландите (рис.2).

 

Химические составы аргентопентландита, мас.%: Ag 12,14-15,42, Fe 28,72-39,01, S 32,81-37,21, Ni 15,66-18,66, в одном зерне установлена примесь Cu – 0,71.

Висмутиды палладия

Представлены сразу несколькими минеральными видами: соболевскитом, фрудитом, урванцевитом и, возможно, поляритом. Зачастую они образуют сложные срастания друг с другом, заключенные в галените. Для точного отличия висмутидов палладия друг от друга требуется сопоставление данных оптической и электронной микроскопии.

Фрудит PdBi₂ (моноклинный)

Впервые описан на месторождении Садбери в Канаде [17, 18], впоследствии найден на аналогичных месторождениях в России [4], Германии [19], Южной Африке, США и других странах. В изученных образцах встречен в срастаниях с урванцевитом, соболевскитом, самородным серебром, заключенным внутри галенита. В этих срастаниях составляет центральную часть (рис.3) с размерами выделений до 300 ´ 500 мкм. Химический состав фрудита, мас.%: Pd 24,26-25,57, Bi 74,43-75,74.

Урванцевит PdBi₂ (тетрагональный).

Распространен в мире значительно реже фрудита и соболевскита. Впервые описан в рудах Талнахского месторождения в 1976 г. [20], впоследствии найден в Карелии и Иркутской обл. [21].

В изученных образцах образует срастания с фрудитом, соболевскитом и самородным серебром внутри галенита. Размер зерен урванцевита 50-100 мкм. Химический состав, мас.%: Pd 24,30-24,36, Bi 61,27-61,85, Pb 13,85-14,37. По химическому составу урванцевит отличается от фрудита заметной примесью свинца, но, несмотря на это, плохо отличается от него в композиционном контрасте под электронным микроскопом. Напротив, в отраженном свете под оптическим микроскопом он достаточно хорошо отличим от фрудита по более темной окраске и заметному двуотражению.

 

Соболевскит PdBi (гексагональный)

Впервые выделен как отдельный минеральный вид в норильских рудах в 1975 г. [22]. Впоследствии минерал был обнаружен в месторождениях и проявлениях Северного Прибайкалья [23], Карелии [24], Кольского полуострова [25], а за пределами России – в Канаде [26], Греции [27] и ряде других стран (всего более 30 находок в мире).

 

 

В исследованных образцах присутствуют зерна соболевскита разной формы и размера. В образце 1176/1 соболевскит найден в описанных выше срастаниях с фрудитом и урванцевитом, где он приурочен к границам с галенитом. Размер выделений соболевскита 50-100 мкм. В отличие от урванцевита, соболевскит слабо отличается от фрудита в отраженном свете, зато контрастен с ним в BSE-изображениях за счет меньшего среднего атомного номера.

В образце 1357/1 на границе магнетита и кубанита найдено небольшое (30 мкм) зерно соболевскита с включениями сперрилита в центральной части (рис.4). Форма зерна приближена к овальной с неровными краями. Зерно окружено тонкой (3-5 мкм) каймой, состоящей из алтаита (PbTe) и, предположительно, таймырита и полярита.

Химический состав соболевскита, мас.%: Pd 35,89-40,31, Bi 59,69-61,66; в зерне из обр. 1357/1 отмечена примесь Te – 3,76 мас.%.

Полярит PdBi (ромбический)

Впервые описан в рудах Октябрьского месторождения Норильска в 1969 г. [28], к настоящему моменту известен примерно в десяти месторождениях и проявлениях во всем мире. Отмечен в краевых частях зерна описанного выше зерна соболевскита, в виде каймы толщиной до 5 мкм. Из-за малой толщины каймы точная диагностика по химическому составу затруднена. По составу полярит отличается от соболевскита заметной примесью свинца.

Химический состав полярита, мас.%: Pd 35,80, Bi 49,28, Pb 14,92, Pd 36,55, Bi 44,59, Pb 18,87; Pd 36,49, Bi 56,48.

Сперрилит PtAs₂

Один из распространенных минералов платины. Встречен в центральной части описанного зерна соболевскита в виде двух идиоморфных (близких к октаэдрическим?) зерен размером около 3-5 мкм каждое (рис.4).

Химические составы зерен сперрилита, мас.%: Pt 57,60, As 42,40 и Pt 56,36, As 42,55, Fe 1,09.

Мончеит PtTe₂ и котульскит PdTe

Впервые оба минерала описаны в рудах Мончегорского месторождения в 1963 г. [29]. Впоследствии найдены во многих платинометалльных месторождениях и проявлениях России, Бразилии [30, 31], Канады [18, 32], Японии [33], Индии [34].

В исследованных образцах оба минерала встречены в изометричных зернах неправильной формы размером 10-20 мкм в сростках с гесситом и самородным серебром, причем мончеит может нарастать в виде каймы на зерна котульскита (рис.5). Котульскит также отмечен в ассоциациис галенитом, паоловитом и сопчеитом (рис.6).

Химические составы мончеита, мас.%: Pt 42,54, Te 42,61, Bi 14,85 и Pt 42,50, Te 50,58, Bi 6,91. Химический состав котульскита, мас.%: Pd 37,70-43,58, Te 27,53-29,70, Bi 25,37-30,81, в одном зерне отмечена Pt – 7,23 мас.%.

Паоловит Pd₂Sn

Впервые описан в рудах Октябрьского месторождения Норильска в 1974 г. [35]. В настоящее время встречен в ряде месторождений России, Канады, ЮАР и некоторых других стран. Встречен в халькопирит-галенитовой руде, где ассоциирует с гесситом, сопчеитом, пирротином,

 

 

аргентопентландитом, образуя полиминеральные сростки и отдельные зерна (см. рис.2, 6). Размеры выделений от 5 до 30 мкм.

Химический состав паоловита, мас.%: Pd 66,72-67,95, Sn 29,61-33,28; в одном зерне отмечена примесь Pt – 2,44 мас.%.

Сопчеит Ag₄Pd₃Te₄

Открыт в медно-никелевых рудах Мончегорского месторождения в 1982 г. [36]. К настоящему времени известен в нескольких месторождениях России [25, 37], ЮАР [38], Танзании [39] и ряда других стран. Ассоциирует с паоловитом, котульскитом, гесситом в галенит-халькопиритовой руде (рис.6). Зерна изометричной формы, размером 10-40 мкм.

Химический состав сопчеита, мас.%: Ag 27,96-34,12, Pd 31,81-38,87, Te 27,22-31,92, в двух зернах отмечена примесь Sn – 5,27 и 6,85 мас.% (возможно, из-за присутствия рядом паоловита).

Кабриит Pd₂SnCu

Впервые описан в рудах Норильского района в 1983 г. [40], впоследствии найден в нескольких месторождениях России, Канады, США и ЮАР [21, 41]. В изученных образцах обнаружен в единственном зерне неправильной формы размером 250-300 мкм (рис.7), срастающимся с высокопробным самородным серебром, галенитом и бастнезитом-Ce в халькопирите.

Химический состав кабриита, мас.%: Pd 52,20, Sn 29,17, Cu 13,92, Pt 4,71.

Выводы

Полученные данные имеют как фундаментальное, так и прикладное значение. В коллекциях Горного музея в настоящее время отсутствуют образцы с редкими минералами следующих минеральных видов: таймырит, паоловит, сопчеит, фрудит, сперрилит, кабриит. Эти минералы не выделены в коллекции «Систематическая минералогия» как самостоятельные единицы хранения, они являются составной частью сложных полиминеральных образований, присутствуя в зернах небольшого размера. Многие из перечисленных минералов (висмутиды палладия, теллуриды палладия и платины, интерметаллиды золота – серебра), будучи близки между собой по химическому составу и (или) оптическим свойствам, далеко не всегда обнаруживаются при рутинных исследованиях в оптическом или электронном микроскопе. Предлагаются различные подходы для исследования подобных объектов [42]. Детальное изучение сложных рудных агрегатов с применением высокоточных методов композиционного контраста и локального микроанализа позволяет решить эту проблему и расширить наши знания о минеральном составе как уже известных [43, 44], так и вновь открытых месторождений благородных металлов [45, 46].

В результате проведенного исследования были получены качественные изображения редких минералов, позволяющие детализировать информацию по музейным предметам и составить их научный паспорт. Это даст возможность использовать указанные аншлифы с редкими минералами и другие предметы из коллекций Горного музея в качестве учебно-практического материала для повышения качества обучения студентов университета. Результаты работы могут быть использованы для совершенствования методов извлечения благородных металлов из медно-никелевых руд [47, 48], в том числе и с использованием новейших технологий обогащения [49, 50].

Литература

1. Геология Норильской металлогенической провинции: к 65-летию Норильскгеологии / ПАО «ГМК “Норильский никель”». М.: МАКС Пресс, 2020. 524 c.
2. Спиридонов Э.М. Обзор минералогии золота в ведущих типах Au минерализации // Золото Кольского полуострова и сопредельных регионов: Труды Всероссийской (с международным участием) научной конференции, посвященной 80-летию Кольского НЦ РАН, 26-29 сентября 2010. Апатиты: Изд-во K & M, 2010. С.143-171.
3. Barkov A.Y., Nikulin I.I., Nikiforov A.A. et al. Atypical Mineralization Involving Pd-Pt, Au-Ag, REE, Y, Zr, Th, U, and Cl-F in the Oktyabrsky Deposit, Norilsk Complex, Russia // Minerals. 2021. Vol. 11. Iss. 11. № 1193. DOI: 10.3390/min11111193
4. Spiridonov E.M., Kulagov E.A., Serova A.A. et al. Genetic Pd, Pt, Au, Ag, and Rh mineralogy in Norilsk sulfide ores // Geology of Ore Deposits. 2015. Vol. 57. Iss. 5. P. 402-432. DOI: 10.1134/S1075701515050062
5. 5. Годлевский М.Н. Разин Л.В., Конкина О.М. Золотоносность дифференцированных интрузивов норильского типа // Труды ЦНИГРИ. Вып. 87. С. 42-57.
6. 6. Sluzhenikin S.F., Mokhov A.V. Gold and silver in PGE-Cu-Ni and PGE ores of the Norilsk deposits, Russia // Mineralium Deposita. Vol.50. P. 465-492. DOI: 10.1007/s00126-014-0543-2
7. 7. Алексеев В.И., Марин Ю.Б. Структурно-химическая неоднородность природных кристаллов и микрогеохимическое направление в онтогении минералов // Записки Российского минералогического общества. 2012. Т. 141. № 1. С. 3-21.
8. 8. Марин Ю.Б. О минералогических исследованиях и использовании минералогической информации при решении проблем петро- и рудогенеза // Записки Российского минералогического общества. 2020. Т. 149. № 4. С. 1-15. DOI: 10.31857/S0869605520040048
9. Гембицкая И. М., Гвоздецкая М.В. Трансформация зерен технологического сырья при получении мелкодисперсных порошков // Записки Горного института. 2021. Т. 249. С. 401-407. DOI: 10.31897/PMI.2021.3.9
10. 10. Кривовичев В.Г. Минеральные виды. СПб: Изд-во Санкт-Петербургского государственного университета, 2021. 600 с.
11. Warr L.N. IMA–CNMNC approved mineral symbols // Mineralogical Magazine. 2021. Vol. 85. Iss. 3. P. 291-320. DOI: 10.1180/mgm.2021.43
12. Пальянова Г.А. Минералы золота и серебра в сульфидных рудах // Геология рудных месторождений. 2020. Т. 62. № 5. С. 426-449. DOI: 10.31857/S0016777020050056
13. Рудашевский Н.С., Митенков Г.А., Карпенков А.М., Шишкин Н.И. Серебросодержащий пентландит Ag(Fe, Ni)₈S₈ – самостоятельный минеральный вид аргентопентландит // Записки Всесоюзного минералогического общества. 1977. № 6. С. 688-691.
14. Kalinin A.A. Tellurium and Selenium Mineralogy of Gold Deposits in Northern Fennoscandia // Minerals. 2021. Vol. 11. Iss. 6. P. 574. DOI: 10.3390/min11060574
15. Barkov A.Y., Laflamme J.H.G., Cabri L.J., Martin R.F. Platinum-group minerals from the Wellgreen Cu-Ni-PGE deposit, Yukon, Canada // Canadian Mineralogist. 2002. Vol. 40. № 2. P. 651-669. DOI: 10.2113/gscanmin.40.2.651
16. Sejkora J., Litochleb J., Novak M. et al. Nickel-(Bi, Ag) sulphide mineralization from NYF Vepice pegmatite, Milevsko pluton, southern Bohemia (Czech Republic)-a reflection of the parental granite chemistry // Journal of Geosciences. 2020. Vol. 65. Iss. 3. P. 187-199. DOI:10.3190/jgeosci.310
17. Hawley J.E., Berry L.G. Michenerite and froodite, palladium bismuth minerals // The Canadian Mineralogist. 1958. Vol. 6. № 2. P. 200-209.
18. Good D.J., Cabri L.J., Ames D.E. PGM facies variations for Cu-PGE deposits in the Coldwell Alkaline Complex, Ontario, Canada // Ore Geology Reviews. 2017. Vol. 90. P. 748-771. DOI: 10.1016/j.oregeorev.2017.04.028
19. Sandmann D., Gutzmer J. Nature and distribution of PGE mineralisation in gabbroic rocks of the Lusatian Block, Saxony, Germany // Zeitschrift der Deutschen Gesellschaft für Geowissenschaften. 2015. Vol. 166. Iss. 1. P. 35-53. DOI: 10.1127/1860-1804/2014/0083
20. Рудашевский Н.С., Макаров В.Н., Медведева Е.М. и др. Уравнцевит, Pd(Bi,Pb)₂, новый минерал в системе Pd-Bi-Pb // Записки Всесоюзного минералогического общества. 1976. № 6. С. 704-709.
21. 21. Shvedov G.I., Barkov A.Y. Primary and alteration assemblages of platinum-group minerals from the Ognit complex, Irkutskaya oblast, Eastern Sayans, Russia // Neues Jahrbuch für Mineralogie-Abhandlungen: Journal of Mineralogy and Geochemistry. Vol. 194. № 1. P. 35-48. DOI: 10.1127/njma/2016/0038
22. 22. Евстигнеева Т.Л., Генкин А.Д., Коваленкер В.А. Новый висмутид палладия – соболевскит – и номенклатура минералов системы PdBi – PdTe – PdSb // Записки Всесоюзного минералогического общества. № 5. С. 568-579.
23. Kislov E.V., Khudyakova L.I. Yoko–Dovyren Layered Massif: Composition, Mineralization, Overburden and Dump Rock Utilization // Minerals. 2020. Vol. 10. Iss. 8. № 682. DOI: 10.3390/min10080682
24. Lavrov O.B., Kuleshevich L.V. Platinoids in the Kaalamo Differentiated Massif in the Northern Ladoga Region, Karelia, Russia // Geology of Ore Deposits. 2017. Vol. 59. Iss. 7. P. 632-641. DOI: 10.1134/S1075701517070066
25. Groshev N.Y., Rundkvist T.V., Karykowski B.T. et al. Low-Sulfide Platinum–Palladium Deposits of the Paleoproterozoic Fedorova–Pana Layered Complex, Kola Region, Russia // Minerals. 2019. Vol. 9. Iss. 12. № 764. DOI: 10.3390/min9120764
26. Campos-Alvarez N.O., Samson I.M., Fryer B.J. The roles of magmatic and hydrothermal processes in PGE mineralization, Ferguson Lake deposit, Nunavut, Canada // Mineralium Deposita. 2012. Vol. 47. Iss. 4. P. 441-465. DOI: 10.1007/s00126-011-0385-0
27. McFall K.A., Naden J., Roberts S. Platinum-group minerals in the Skouries Cu-Au (Pd, Pt, Te) porphyry deposit // Ore Geology Reviews. 2018. Vol.99. P.344-364. DOI: 10.1016/j.oregeorev.2018.06.014
28. Генкин А.Д., Евстигнеева Т.Л., Тронева Н.В., Вяльсов Л.Н. Полярит, Pd(Pb, Bi) – новый минерал из медно-никелевых сульфидных руд // Записки Всесоюзного минералогического общества. 1969. № 6. С. 708-715.
29. Генкин А.Д., Журавлев Н.Н., Смирнова Е.М. Мончеит и котульскит – новые минералы и состав майченерита // Записки Всесоюзного минералогического общества. 1963. № 1. С. 33-50.
30. Garuti G., Zaccarini F., Proenza J.A. et al. Platinum-group minerals in chromitites of the Niquelândia layered intrusion (Central Goias, Brazil): Their magmatic origin and low-temperature reworking during serpentinization and lateritic weathering // Minerals. 2012. Vol. 2. Iss. 4. P. 365-384. DOI: 10.3390/min2040365
31. Mota-e-Silva J., Prichard H.M., Suárez S. et al. Supergene alteration of platinum-group minerals and formation of Pd-Cu-O and Pd-I-O compounds in the Limoeiro Ni-Cu-(PGE) deposit, Brazil // The Canadian Mineralogist. 2016. Vol. 54. № 3. P. 755-778. DOI: 10.3749/canmin.1500049
32. Ford F.D., Wecholaz C.R., Lee A. Predicting process outcomes for Sudbury platinum-group minerals using grade-recovery modeling from mineral liberation analyzer (MLA) data // The Canadian Mineralogist. 2011. Vol. 49. № 6. P. 1627-1642. DOI: 10.3749/canmin.49.6.1627
33. 33. Nishio–Hamane D., Tanaka T., Shinmachi T. Minakawaite and platinum–group minerals in the placer from the clinopyroxe-nite area in serpentinite mélange of Kurosegawa belt, Kumamoto Prefecture, Japan // Journal of Mineralogical and Petrological2019. Vol. 114. № 5. P. 252-262. DOI: 10.2465/jmps.190717
34. Dora M., Singh H., Kundu A. et al. Tsumoite (BiTe) and associated Ni-PGE mineralization from Gondpipri mafic-ultramafic complex, Bastar Craton, Central India: mineralogy and genetic significance // Open Geosciences. 2014. Vol. 6. Iss. 4. P. 506-517. DOI: 10.2478/s13533-012-0185-9
35. ГенкинА.Д., ЕвстигнееваТ.Л., ВялсовЛ.Н. идр. Паоловит Pd₂Sn – новый минерал из медно-никелевых сульфидных руд // Геология рудных месторождений. 1974. Т. 16. С. 98-103.
36. Орсоев Д.А., Реженова С.А., Богданова А.Н. Сопчеит Ag₄Pd₃Te₄ – новый минерал из медно-никелевых руд Мончегорского плутона // Записки Всесоюзного минералогического общества. 1982. №1. С.114-117.
37. PlotinskayaO.Y., AzovskovaO.B., AbramovS.S. etal. Precious metals assemblages at the Mikheevskoe porphyry copper deposit (South Urals, Russia) as proxies of epithermal overprinting // Ore Geology Reviews. 2018. Vol. 94. P. 239-260. DOI: 10.1016/j.oregeorev.2018.01.025
38. McCreesh M.J., Yudovskaya M.A., Kinnaird J.A., Reinke C. Platinum-group minerals of the F and T zones, Waterberg Project, far northern Bushveld Complex: implication for the formation of the PGE mineralization // Mineralogical Magazine. 2018. Vol. 82. № 3. P. 539-575. DOI: 10.1180/mgm.2018.83
39. Wilhelmij H.R., Cabri L.J. Platinum mineralization in the Kapalagulu Intrusion, western Tanzania // Mineralium Deposita. 2016. Vol. 51. №3. P. 343-367. DOI: 10.1007/s00126-015-0603-2
40. Estigneeva T.L., Genkin A.D. Cabriite, Pd₂SnCu, a new mineral species in the mineral group of palladium, tin and copper compounds // The Canadian Mineralogist. 1983. Vol. 21. P. 481-487.
41. Kiseleva O.N., Zhmodik S.M., Damdinov B.B. et al. Composition and evolution of PGE mineralization in chromite ores from the Il’chir ophiolite complex (Ospa–Kitoi and Khara-Nur areas, East Sayan) // Russian Geology and Geophysics. 2014. Vol. 55. Iss. 2. P. 259-272. DOI: 10.1016/j.rgg.2014.01.010
42. Толкунова А.В., Дурягина А.М., Таловина И.В. Применение ПО Thixomet и компьютерной рентгеновской микротомографии при изучении сульфидных медно-никелевых руд // Металлогения древних и современных океанов – 2020. Материалы 26-й научной молодежной школы им. профессора В.В.Зайцева. Миасс: Южно-Уральский федеральный научный центр минералогии и геоэкологии УрО РАН, 2020. С. 257-260.
43. Степанов С.Ю., Паламарчук Р.С., Козлов А.В. и др. Морфология, состав и онтогения минералов платиновых металлов в хромититах зональных клинопироксенит-дунитовых массивов Среднего Урала // Геология и геофизика. 2020. Т. 61. № 1. С. 60-83. DOI: 10.15372/GiG2019089
44. Козлов А.В., Михайлов В.В., Степанов С.Ю. Генетическая интерпретация срастаний рудных минералов в амфиболовых габбро Серебрянского Камня, Северный Урал // Металлогения древних и современных океанов – 2020. Материалы 26-й научной молодежной школы им. профессора В.В.Зайцева. Миасс: Южно-Уральский федеральный научный центр минералогии и геоэкологии УрО РАН, 2020. С. 187-191.
45. 45. Palamarchuk R.S., Stepanov S.Y., Zolotarev A.A. Platinum-group minerals from the Malaya Kamenushka River placer, Middle Urals, Russia // Mineralogical Magazine. 2020. Vol. 84. Iss 6. P. 900-912. DOI: 1180/mgm.2020.87
46. Mikhailov V.V., Stepanov S.Y., Kozlov A.V. et al. New Copper–Precious Metal Occurrence in Gabbro of the Serebryansky Kamen Massif, Ural Platinum Belt, Northern Urals // Geology of Ore Deposits. 2021. Vol.63. P.528-555. DOI: 10.1134/S1075701521060040
47. Александрова Т.Н., Орлова А.В., Таранов В.А. Современное состояние переработки медных руд (обзор) // Известия вузов. Цветная металлургия. 2021. Т. 27. N 3. С. 4-14. DOI: dx.doi.org/10.17073/0021-3438-2021-3-4-14
48. Александрова Т. Н., O'Коннор С. Переработка платинометалльных руд в России и Южной Африке: состояние и перспективы // Записки Горного института. 2020. Т. 244. С. 462-473. DOI: 10.31897/PMI.2020.4.9
49. Aleksandrova T., Nikolaeva N., Afanasova A. et al. Selective disintegration justification based on the mineralogical and technological features of the polymetallic ores // Minerals. 2021. Vol. 11. Iss. 8. № 851. DOI: 10.3390/min11080851
50. 50. Хайнасова Т. С. Факторы, влияющие на бактериально-химические процессы переработки сульфидных руд // Записки Горного института. 2019. Т. 235. С. 47-54. DOI: 31897/PMI.2019.1.47